В 1917 г. в России произошла революция, и народ, ведомый марксистским учением, впервые в истории человечества, начал мощное движение к свободному труду и самоуправлению. Возглавила это движение Коммунистическая партия Советского Союза. Но она не привела народ к власти. Наоборот, её лидеры прервали движение советского народа к социалистическому способу производства и к самоуправлению, т.е. к реальной власти самого народа. Они не сумели «сказкам о призраке коммунизма» противопоставить социалистическую действительность. Не злой умысел основоположников большевизма и СССР загнал нас в рабство и беззаконие и, тем более, не марксизм. Виной тому, во-первых, тугой узел исключительных обстоятельств революционного периода в России и соответствующего ему народного сознания, лихорадочного поиска верного хода и ошибок, из которых сложился коктейль из полусоциалистической идеологии и государственно-капиталистической экономики, породивший преступное заблуждение, что построенное государство есть социализм, что социализм можно построить, вырывая насильно (вместе с людьми) старое сознание и насаждая новое. В России была готова психологическая база перехода к новому. Она опиралась на традиционные российские представления о справедливости, взаимопомощи, заботе о сиротах и убогих. Эти представления уходили корнями в общинное хозяйствование, дышали воздухом российского православия. Но в России не было капиталистических отношений, достаточных для разворота подлинного социализма по всему горизонту. Немыслимо было даже поставить вопрос о социалистической общественной собственности и соответствующем присвоении прибыли на уровне каждого человека. Под руками был только один известный во всём мире способ присвоения: капиталисту (собственнику) - прибыль, трудящемуся - зарплата за выполняемую работу на жизнь и приплод, определённая капиталистом. В этой ситуации перехода к новому строю, по объективной логике реально существующих вещей и обстоятельств, вопрос о присвоении (всем - без обиды) мог быть решён и был решён единственно возможным в то время следующим образом: вся прибыль - государству, которое перестаёт быть капиталистическим на том основании, что в нём исчезают отдельные капиталисты, а трудящимся - зарплата, определённая народным государством, а не мироедами. Социалистический способ присвоения (прибыль - трудящимся, каждому её производителю, а государству - часть этой прибыли, необходимая на общегражданские нужды, определённая трудящимися-собственниками) был закрыт для понимания и практического осуществления. Революционная практика диктовала свои условия и направление развития: превращение земли и другого имущества в государственную собственность, превращение трудящихся в работников нового суперсобственника, заботливого опекуна работников и непримиримого врага богатеев. Понимал ли Ленин, что это не социализм? Понимал. Это было рабоче-крестьянское государство, осуществляющее диктатуру пролетариата. Поскольку средства производства становились собственностью государства, а система оплаты наёмного труда оставалась буржуазной, постольку всю эту систему Ленин определил как «государственный капитализм при коммунизме»: "...насущный и злободневный вопрос сегодняшней политики: ...превращение всех граждан в работников и служащих одного крупного "синдиката", именно: всего государства, и полное подчинение всей работы всего этого синдиката государству действительно демократическому, государству Советов Рабочих и Солдатских Депутатов... Все граждане превращаются здесь в служащих по найму у государства..." (В.И.Л. ,ПСС, изд. 5, т. 33, с. 92-97, подчёркнуто В.И.Л.).